Сегодня в рубрике «Первое упоминание» интервью с Тимуром Бекмамбетовым о его новой продюсерской работе. Ленте «Черная Молния».

Тимур Бекмамбетов – единственный на сегодняшний день отечественный режиссер, который одинаково успешен и в России, и в Голливуде. Каждый его проект становится событием в нашем кинопрокате и пробивает потолок кассовых сборов, поэтому совсем не удивляет позиция руководства UPI (Universal Pictures International), которое считает фильм «Черная молния» главным релизом за всю историю существования российского представительства компании. Об этом заявил генеральный директор UPI Вадим Иванов на проходившем в Санкт-Петербурге форуме КИНОЭКСПО, где встречаются прокатчики и владельцы кинотеатральных сетей, чтобы определиться с прокатной политикой ближайшего будущего.«Черная молния» выходит в прокат в канун Нового года. Фильм ориентирован на самую широкую аудиторию. Если бы в России имелась организация, аналогичная американской MPAA, которая присваивает возрастные прокатные рейтинги, картину бы определили в категорию «для семейного просмотра».

«Черная молния» смотрится здорово даже в рабочей нарезке. Картинка – хороша, а звук вдавливает в кресла. По исполнению все смотрится и звучит, как в лучших голливудских фильмах. Создают этот кинопроект десятки специалистов, но «двигателем» черной летающей «Волги» по праву является Тимур Бекмабетов – генеральный продюсер. Вот ему мы и адресовали несколько вопросов, оказавшись с глазу на глаз.
Ходит легенда, что идея фильма родилась, когда один из ваших сотрудников стоял в пробке на МКАДе и вдруг подумал: «А было бы здорово, если бы машина могла летать». Потом, мол, художники сделали превиз, который вы одобрили и все завертелось.
Да? Ну, может быть. Этого я не помню. Все началось с синопсиса истории про машины, которая не имела никакого отношения к получившейся в итоге «Черной молнии». Синопсис я дал одному из режиссеров — Александру Войтинскому, для проработки сюжета вместе с Михаилом Врубелем. В написании сценария я также принимал участие.

Интересно, у вас главный герой летает на легендарном Газ-21, а рассматривались другие варианты, к примеру, «Победа»?
Нет, не рассматривались, потому что самый первый синопсис назывался «Черная ‘Волга’», с которого и началась работа над сценарием. Затем сюжет сильно изменился.
В своем выступлении вы сделали упор на то, что «Черная молния» будет простой и понятной каждому картиной с ярко выраженным героем и злодеем. Этакий русский героический фильм-былина. Комикс я намеренно опускаю.
Да-да. Это будет былина, такой миф о рождении нового героя — честного и доброго, который понятен всем и живет среди нас.
Актера на столь важную роль долго подбирали?
Очень. Было много кандидатов, и Гришу (Григорий Добрыгин – прим. авт.) нашли в самый последний момент, буквально за пять дней до начала съемок. С ним мы попали в точку, чему очень рады.
Вы – продюсер, а Дмитрий Киселев и Александр Войтинский – режиссеры. Интересуют ваши взаимоотношения. Вы работали одной командой, но окончательное решение было за вами. Так?
Мы — друзья. Войтинского я знаю 30 лет, а Киселева — 15, поэтому никаких проблем в общении быть не могло, мы даже мыслим одинаково. Вопрос об авторстве идей также не стоял, потому что за давностью дружбы, неизвестно в какой момент мы начали обмениваться идеями, и все у нас было, скорее, общее. Конечно же, все сцены и элементы фильма прорабатывались совместно.

В фильме около 700 планов с компьютерной графикой. Сцены сложнее в сравнении с «Дневным дозором»?
Конечно сложнее, потому что в «Дневном дозоре» были отдельные эффекты, а здесь мы демонстрируем вещь, которой в жизни не существует. Все знают, что машины не летают и убедить зрителя в обратном будет непросто, но мы постараемся.

Интервью предоставлено издательством Cinefex.